«Война и мiр»

Новороссия

Сны стали яркие сниться,
Детские вещие сны.
Где-то пылают зарницы
Близкой по крови войны.
Где-то становится летом
Парень, сгоревший в броне.
Только ведь я не об этом,
Я не о том совсем… Не
Понимая, откуда
В нас эта вечность течёт,
Наспех прощаемся с чудом,
Свой не жалея живот.
Что же нас встретит на древнем
И бесконечном мосту?
Домик над речкой в деревне?
В детстве уроненный стул?
Жизни мелькнувшей начало?
Тёмные волны извне?
…Старый отец у причала
С парнем, сгоревшим в броне.

* * * * *

Доцветает в одоньях багульник,
Май звенит – белозубый охальник.
Свежий мох на седой караульне
Зеленеет – острей и печальней.
Где-то стонет кукушка, и в сердце
– Отдаётся тревожно и глухо.
Вдоль болотин прохлюпают берцы,
И отыщешь, где вольно и сухо…
Так и брёл ты – к себе да сторонкой:
В тот подъезд, где – на время забытый –
Безутешно заплакал ребёнком,
Одиночеством враз не убитый;
В детство то, в то последнее лето,
В звоны ос над цветущим затоном,
Где заснул, в одночасье согретый,
В мире том, золотом и влюблённом…

* * * * *
Брат: доколе же мне вставать и падать?
Старец: до кончины твоей.
Из жития Сисоя Великого

Так и будешь вставать и падать,
И платить совершенству подать.
А взамен: по озёрам плавать,
В землянике с сынишкой ползать.

Будешь плакать не понарошку
О невольных своих и вольных.
А затем – поедать окрошку
Среди жизнью своей довольных.

Будешь помнить стрелковку, ВОГи*,
Накипь гари на добрых лицах.
И развалины вдоль дороги… –
Лишь посмей за них не молиться!

Будешь, будешь… Пока на этом –
Не решат, что с тобою делать.
А на том – обзовут поэтом,
И схоронят под землю тело.
_________________________________________
* ВОГ – выстрел к подствольному гранатомёту.

* * * * *

Сороковой день отца Александра Шумского

Горек дым осеннего сиротства
На путях небесного родства.
Где московских улиц первородство
Помнит дух молитв и озорства.

Как тебе теперь, наш добрый отче,
И заботы, и дела земли?
Я не верю – что лишь только прочерк
Между дат, и дальше – не внемли!

Я не знаю, как и обратиться
– Там, на этих страшных воздусех,
Где душа – не бабочка, не птица,
А одна – пред Богом, и при всех.

Только знаю, батюшка, и верю:

* * * * *

Мистерия

посв. Светлане

В этих сумерках чайных,
В гуще зарослей сонных,
Среди чаек случайных,
Между веток лимонных –
Над великой водою
И землёю без дна
Обдаёт наготою
Первобытной луна.
За потерянным светом,
За бессонным огнём,
Как за древним поэтом,
Тёмной ночью, как днём;
За весенней богиней,
За осенней бедой –
В красной жертвенной глине,
Со священной едой
Погружаются в реку
Те, кто стали рекой,
Что течёт к человеку
Из вселенной другой.
Эти лунные блики,
Эти россыпи звёзд –
Как забытые лики,
Как открывшийся мост,
Где впервой не качаясь,
Вперив очи во тьму:
Ты идёшь – получаясь,
И навеки – к Нему!

* * * * *

Отцу-фронтовику

Нынче брали Париж.
Завтра возьмут Берлин.
Дальше нельзя – шалишь!
Дальше будет Шали.
Холод и адреналин.
Дальше будет Донецк –
Там, где лежит твой брат.
Где ты бредёшь, отец?
Как тебе там, солдат?
Видел я твой Бухарест,
Пару бутылок взял.
Так и не съездил в Брест,
Где ты тогда не пал.
Вот, побывал на войне.
Слова такого нет.
Просто в тебе и во мне
Тьма не задавит свет.
Радость у нас с тобой:
Он – как отец и дед.
Он не оставит бой
Там, где нас больше нет…

* * * * *

Было, как в сериале:
Наши не наших гнали.
После их отозвали…
Чтоб пить дорогое вино.
Ветер свистит в спортзале,
В раздолбанном вдрызг спортзале
– Такое у нас кино.
Дальше будет разруха.
Оно неприятно для слуха,
Но очень полезно для духа
Тех, кто ещё живой.
Будем об этом помнить:
Люди уходят в полночь,
Те, кто живёт войной…

С Кубой – Горловка

published on art-oboz.ru according to the materials e-news.su