Ровно 85 лет назад, 3 июля 1937 года, начальник ГУЛаг НКВД, комиссар госбезопасности Матвей Давидович Берман отправил своим подчиненным в Нарым и Караганду шифрограммы следующего содержания:
В ближайшее время будут осуждены и должны быть изолированы в особо усиленных условиях режима семьи расстрелянных троцкистов и правых, примерно количестве 6-7 тысяч человек, преимущественно женщины и небольшое количество стариков. С ними будут также направляться дети дошкольного возраста.
Для содержания этих контингентов необходима организация двух концлагерей, примерно по три тысячи человек, с крепким режимом, усиленной охраной (только из вольнонаемных), исключающей побеги, с обязательным обнесением колючей проволокой или забором, вышками и тому подобное, использованием этих контингентов на работах внутри лагеря.
В связи необходимостью быстрейшего создания этих лагерей считаю наиболее целесообразным организацию их на базе существующих трудпоселков в Нарыме и Караганде».
Товарищ комиссар слегка ошибся в предполагаемых масштабах репрессий. К середине следующего года в одном только Акмолинском лагере К-17, он же "26-я точка", он же АЛЖИР (Акмолинский Лагерь Жен Изменников Родины), власти "изолировали в особо усиленных условиях" более восьми тысяч женщин.
Однако главная его ошибка состояла в другом: он даже не предполагал, что еще через полгода его самого арестуют, объявят врагом народа и германским шпионом, а 7 марта 1939 года - расстреляют на подмосковном полигоне "Коммунарка". Очередной ежовский "мавр", сделав свое дело, стал больше не нужен.
На заставке слева - М. Д. Берман, а справа - его коллега, Израиль Израилевич Плинер, которого расстреляют в День Красной армии - 23 февраля 1939 года, на две недели раньше, чем Бермана.
Сохранившаяся постройка АЛЖИР, превращенная в экспонат мемориального музея этого концлагеря.
Комментарии (0)