1900-е. Нанайцы села Дада на снимках Льва Яковлевича Штернберга

После обучения в раввинском училище и Житомирской классической гимназии в 1881 г. поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета. Вступил в «Народную волю». В 1882 г. за участие в студенческих беспорядках выслан на родину. В 1883 г. поступил на юридический факультет Новороссийского университета (Одесса). В том же году стал одним из организаторов нелегального съезда «Народной воли» в Екатеринославе, был арестован и в 1886 г., после трехлетнего пребывания в одесской центральной тюрьме, выслан на 10 лет на Сахалин. За выступление в защиту товарища перед военным губернатором генерал-лейтенантом М. Н. Ляпуновым, Штернберг подвергся вторичной ссылке в еще более отдаленные места. Здесь он впервые встретился с нивхами (гиляками) и начал исследовать их быт. Ему удалось изучить общественный строй, религиозные верования и обычное право нивхов, сахалинских и амурских, айнов, ряда тунгусо-маньчжурских народностей, открыть и подробно описать классификаторскую систему родства, пережитки группового брака у гиляков и орочей. В 1894 г. совершил путешествие на крайний север Сахалина, частью на лодке, частью пешком, дал физико-географическое описание пройденного маршрута и собрал богатый этнографический материал. В ходе раскопок на Тыковской косе он впервые сделал находки каменных орудий на территории гиляцкой оседлости. Его работы о гиляках впервые были напечатаны в «Этнографическом обозрении» 1893, 1894, 1901 и 1903 гг. и обратили на себя внимание коллег. Заметка в «Русских ведомостях» о групповом браке у нивхов (14.10.1892) привлекла внимание Ф. Энгельса. В 1897 г. Императорская Санкт-Петербургская академия наук возбудила ходатайство о возвращении Штернберга из ссылки. В том же году он досрочно вернулся в Житомир и женился на С.А. Ратнер. Уже через год, в 1898 г., представил через академиков К.Г. Залемана и В. В. Радлова для напечатания свою работу «Образцы материалов по изучению гиляцкого языка и фольклора». В 1901 г. приглашен волонтером в МАЭ. В следующем году, получив диплом об окончании Петербургского университета, Л.Я. Штернберг зачислен в штат МАЭ, где работает вплоть до своей кончины. Для того чтобы принять его Академия наук выхлопотала бывшему ссыльному трехмесячное право жительства в столице: «и каждые три месяца акад. В.В. Радлов или акад. К.Г. Залеман отправлялись в тогдашнее Охранное отделение хлопотать о продлении разрешения. Дело в том, что на Льве Яковлевиче лежало тогда два несмываемых “позорных пятна”: он был революционер, политический преступник, а во-вторых, еврей, еврей без диплома высшего учебного заведения». За время работы в МАЭ Л. Я. Штернберг неоднократно выезжал за границу для установления связей между МАЭ и зарубежными этнографическими музеями и научными центрами. В 1904 г. начинает читать в МАЭ курсы лекций по этнографии. В 1910 г. он совершил экспедицию на Амур, откуда привез богатые коллекции. В 1915 г. принял активное участие в организации в Петрограде Высших географических курсов (в 1918 – 1925 гг. – Географический институт, с 1925 г. – географический факультет ЛГУ). В 1917 г. состоял председателем Сибирской Подкомиссии по составлению этнографической карты России при Географическом обществе, а с 1920 — председателем Сибирского отдела Комиссии по изучению племенного состава населения СССР. Является одним из основателей Ленинградского рабфака северных народностей, ныне Институт народов Севера РГПУ им. А. И. Герцена. Профессор Петроградского университета (1918). В 1920-х гг. Л. Я. Штернберг преподает этнографию в ЛГУ. Был создателем научной экспозиции МАЭ в послереволюционные годы, активно выступал за сохранение МАЭ как комплексного музейно-научного учреждения и против передачи в Государственный Эрмитаж историко-археологических коллекций из Китайского Туркестана. Этапным стало участие Штернберга в 1926 г. в 3-м Тихоокеанском конгрессе (Токио). Поддержал Февральскую революцию и резко выступал против «контрреволюционеров слева» (большевиков). Арестован в феврале 1921 г. ходе Кронштадского восстания, освобожден по ходатайству Максима Горького. Был председателем Еврейского историко-этнографического общества, при котором, по его инициативе и при его активном участии, был организован Еврейский музей. Похоронен на Еврейском Преображенском кладбище. Надгробный памятник венчает надпись «Все человечество едино».